Мой сайт

По мере ухудшения внешнеполитической ситуации вокруг иранской ядерной программы западные страны все больше усиливают свое давление на Тегеран. Их основным инструментом в этом вопросе выступают экономические санкции, имеющие своей целью нанести удар по главному сектору иранской экономики — нефтедобыче и нефтепереработке, а также ограничить возможности ИРИ по привлечению иностранных инвесторов для реализации своих масштабных планов по его развитию. 5 декабря 2007 г. министр нефти Ирана Г.-Х. Нозари выступил на пресс-конференции, где дал оценку существующей ситуации в нефтяном секторе экономики ИРИ и описал перспективы его дальнейшего развития. По словам министра, на данный момент в Иране ежедневно добывается 4 млн 150 тыс. баррелей нефти. Этот показатель при необходимости может быть увеличен еще на 150 тыс. баррелей в сутки. В целом, Г.-Х. Нозари позитивно охарактеризовал положение дел в важнейшей отрасли экономики страны, подчеркнув наличие значимого потенциала для ее развития. Однако возможность реализации данного потенциала ставится многими экспертами под вопрос.
На сегодня Иран обладает 137,5 млрд баррелей разведанных запасов нефти [1]. Тегеран занимает четвертое место среди мировых производителей данного вида сырья (5%) и второе среди своих ближневосточных конкурентов (16%). При существующем уровне добычи запасов ИРИ хватит приблизительно на 70 лет. В планах руководства ИРИ значится увеличение за семилетний период объемов производства нефти до 5 млн 300 тыс. баррелей в сутки (из них 4 млн 300 тыс. баррелей к весне 2009 г.). Это потребует значительных инвестиций — 150-160 млрд долл. США. Реализация же двадцатилетней программы развития нефтяной отрасли обойдется Ирану в 400 млрд долл. США.
Как сообщает OILRU.COM, запланированный к 2014 г. рост добычи нефти должен быть обеспечен за счет развития существующих и разработки новых нефтяных полей (как минимум, 34 континентальных [2] и 11 морских месторождений [3]), в том числе и на Каспии. Руководство Национальной иранской нефтяной компании (НИНК) считает, что геологоразведка позволит открыть дополнительные запасы общим объемом от 6950 до 11200 млн баррелей.
Немаловажное место в планах руководства ИРИ отведено и развитию нефтеперерабатывающего комплекса страны. Во многом это обусловлено тем, что Иран, являясь одним из крупнейших экспортеров нефти, вынужден импортировать бензин для удовлетворения существующего спроса на внутреннем рынке. Из ежедневно необходимых 73,1 млн литров бензина нефтехимическая промышленность ИРИ обеспечивает лишь 57%. Объемы внутреннего потребления бензина в Иране постоянно растут на 9-10% в год. Прогнозируется, что в среднесрочной перспективе потребление бензина по стране достигнет 100 млн литров в сутки. Несмотря на официальные заявления иранского руководства, остановить рост потребления бензина в стране не смогла даже введенная в начале лета 2007 г. карточная система его покупки.
Принимая во внимание сложившуюся ситуацию на внутреннем рынке и ухудшающуюся внешнеполитическую обстановку, которая может затруднить доступ к внешним источникам импорта топлива, руководство ИРИ приняло решение с помощью НИНК провести ряд преобразований не только в области нефтедобычи, но и в области переработки. Реализация данного плана должна завершиться к 2024 г. При этом указывается, что значительная часть добываемой к 2024 г. нефти будет расходоваться на нужды иранских нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ), а ее экспорт сократится до 1,6 млн баррелей в сутки. Однако финансовые потери от сокращения объемов поставляемого на внешние рынки сырья будут компенсироваться за счет экспорта нефтехимических продуктов, так как к 2024 г. Иран сможет полностью удовлетворить свои потребности в бензине и начать его продажу за рубеж.
На данный момент нефтехимическая промышленность ИРИ силами девяти заводов перерабатывает 1,6 млн баррелей в сутки. Основной объем текущей нагрузки (45%) приходится на НПЗ Исфагана и Абадана. К 2011 г. будут реконструированы восемь из девяти существующих НПЗ и введены в эксплуатацию шесть новых. А к 2021 г. производственные мощности нефтеперерабатывающих заводов Ирана будут увеличены практически вдвое (до 2,9 млн баррелей в сутки). При этом будут использованы современные технологии, которые позволят качественно изменить структуру получаемой продукции. В том числе доля бензина в общем объеме конечной продукции увеличится с 16 до 35% (с 40 млн до 160 млн литров в сутки).
Осуществление дорогостоящей программы НИНК предполагает реализацию ряда амбициозных проектов: строительство НПЗ, перерабатывающих сверхтяжелую нефть (проекты «Хузестан» и «Ормуз»); создание НПЗ в Бендер-Аббасе и реконструкцию НПЗ в Лаване с использованием новейшей технологии «GTL», с помощью которой будет возможна переработка газа в продукты нефтехимии [4]; привлечение частного капитала к созданию новых НПЗ (проекты «Ормуз» и «Керманшах-2»); передача иранских технологий развивающимся странам, предполагающая участие Тегерана в строительстве НПЗ в Малайзии (250 тыс. баррелей в сутки), Сингапуре (проект «GTL» мощностью 75 тыс. баррелей в сутки), Индонезии (300 тыс. баррелей в сутки), Китае (300 тыс. баррелей в сутки) и Сирии (140 тыс. баррелей в сутки).
Успешная реализация плана развития производственных мощностей иранских НПЗ может иметь далеко идущие последствия. На данный момент основной доход от своих углеводородных богатств Иран получает за счет экспорта сырой нефти. Данный путь, по заявлению руководства НИНК, «является наиболее простым, но не оптимальным». При условии благоприятной внешнеполитической обстановки ИРИ может превратиться не только в экспортера нефтехимических продуктов (в частности, для продукции иранских НПЗ могут быть доступны рынки Ирака, Афганистана и Пакистана), но и в крупный региональный нефтеперерабатывающий узел, осуществляющий очистку сырья стран-соседей. Ощутимую конкуренцию Ирану составят страны Персидского залива, прежде всего Кувейт, Саудовская Аравия и ОАЭ, также активно развивающие потенциал своей нефтехимической промышленности. Однако ИРИ по сравнению со своими арабскими конкурентами обладает определенным преимуществом — доступом на каспийские, закавказские и среднеазиатские рынки сырья. Реализовав программу реконструкции НИНК, Иран окажется в состоянии перерабатывать тяжелую и сверхтяжелую нефть, поступающую из этих районов. При данном варианте развития событий ИРИ в потенциале сможет составить конкуренцию России и переориентировать на себя сырьевые потоки из Азербайджана и Казахстана. В этих условиях Тегеран будет способен выйти на рынки нефтехимической продукции других регионов мира и обеспечить максимальную загрузку производственных мощностей своих НПЗ.
В то же время на пути реализации данной модели существует ряд препятствий, главное из которых — проблемы с финансированием и отсутствие необходимых технологий. Решить данные проблемы могло бы активное привлечение иностранного капитала для развития нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей индустрии. Однако в текущей ситуации это представляется маловероятным. Сами иранские аналитики констатируют тот факт, что иностранный капитал не только не проникает в данную отрасль, но и уходит из нее. Виной всему, по их мнению, режим санкций, введенный рядом стран против Ирана и ужесточенный резолюциями СБ ООН 1737 и 1747. Кроме того, по оценкам экспертов и аналитиков, США удалось нанести удар по системе внешнеэкономических финансовых расчетов ИРИ. Наиболее крупные финансовые институты Ирана, обеспечивающие внешнеэкономическую деятельность Тегерана, такие как банки «Сепах» и «Садерат», попали под американские ограничения, которым вынуждены подчиняться и многие западные страны. Большинство европейских банков (прежде всего германских) прекратили принимать иранские аккредитивы и осуществлять проводку иранских денег, что в значительной степени сказывается на внешнеэкономической деятельности ИРИ и увеличивает транзакционные издержки.
Сдержанно по отношению к возможности участия в совместных с Ираном проектах ведут себя даже компании и финансовые институты из тех стран, которые традиционно позиционируют себя в качестве сторонников права ИРИ на мирный атом (Китай, Россия). Большинство из них имеют тесные контакты с Европой и США или среди их акционеров много западных бизнесменов. По этой причине данные компании не стремятся активизировать свое взаимодействие с иранскими деловыми кругами, чтобы не оттолкнуть от себя проверенных и более надежных европейских и американских партнеров. Не последнюю роль играют высокие риски и низкая доходность инвестиционных проектов в Иране.
За последние два года о решении сократить свое присутствие в ИРИ из-за давления со стороны США и других крупных стран заявили «British Petroleum», «Inpex», «Shell», «Total», «OMV» и «ЛУКойл». Пытаясь компенсировать отток иноинвестиций из нефтяной отрасли иранцы стараются привлекать финансовые средства отечественных компаний. Однако их денежный и технический потенциал не настолько велик, чтобы позволить реализовывать крупные проекты. В результате официальный Тегеран вынужден идти на ухищрения: делить один крупный тендер на несколько малых и распределять их между несколькими отечественными фирмами и одной-двумя иностранными. Таким образом снижается финансовая нагрузка на иранские компании и происходит подстраховка от негативных последствий в случае ухода иноинвестора. Однако эти шаги не дают ощутимого результата. Частный иранский капитал напуган происходящими процессами и вмешательством в бизнес со стороны государства. В итоге, наряду с оттоком иноинвестиций происходит значительная утечка за рубеж и иранского капитала, который мог бы участвовать в развитии промышленности ИРИ.
Трудности при ведении дел с Ираном возникают не только из-за внешнеполитической обстановки вокруг него, но и в ряде случаев из-за пассивности представителей самого Ирана. Иногда создается впечатление, что государственная политика Тегерана направлена на создание препятствий для доступа иностранных фирм на внутренний рынок. В частности, известны случаи, когда иранцы меняли свои решения по уже практически подписанным договорам. Ситуация осложняется также отсутствием необходимой юридической базы и должного банковского сопровождения контрактов. Недоверие к иранской финансовой системе не позволяет вести дела напрямую, т.е. через иранские банки и их представительства за рубежом.
Тем не менее складывающаяся негативная ситуация вокруг ИРИ может предоставить определенный шанс российскому бизнесу. По мере усиления настороженного отношения западных компаний к вопросу об инвестировании своих средств в экономику ИРИ Тегеран активно ищет альтернативные источники требуемых средств, навыков и технологий. При определенных усилиях Москва сможет закрепить за собой право участия в ряде проектов. Необходимо понимать, что внешнеполитическая ситуация весьма изменчива, а Иран представляет собой перспективный рынок (особенно в области нефтедобычи и переработки). Рано или поздно произойдет улучшение внешнеполитической ситуации в регионе, и надо быть к этому готовыми, закреплять за собой определенные позиции. Иранские официальные лица открыто заявляют о готовности своей страны обсуждать с российскими компаниями вполне определенные экономические проекты, в том числе и в области добычи и переработки энергоресурсов. Главное теперь — не дать опередить себя конкурентам.

1. Приблизительно 18,5% ближневосточных запасов и 11,5% мировых.
2. Включая месторождения Ахваз, Мароне, Биби-Хакиме, Мансури, Парси, Карандж, Пазаран, Раг-Сефид, Шадеган, Гачсаран, Марун, Аб-е-Теймур, Агаджари, Масджед-е-Солейман, Ховейзе, Мансур-Абад, Заге, Пайдар, Западный Пайдар, Чешме-Хош, Делоран, Мале-Хош, Саркан, Шором, Сарвестан, Кешт, Чангале, Азар, Кухмонд.
3. Включая месторождения Бахрегансар, Хендиджан, Форузан, Эсфандиар, Абузар, Решадат, Ресалят, Сивенд, Дена, Южный Парс, Соруш.
4. Аналог данной технологии разработан в развитых странах и пока получил ограниченное применение.
Об этом пишет www.iamik.ru со ссылкой на Институт Ближнего Востока.
Нефтепродукты на eOil.ru